Наше название напрямую коррелирует с нашими ценностями – эмиграция для действия

Чем занималась в России?

Я родилась в Алтайском крае. После окончания бакалавриата переехала в Москву, поступила в НИУ ВШЭ на магистратуру по направлению востоковедение. Закончила, но большой любовью к этому делу не прониклась. Поэтому параллельно начала заниматься тем, что реально отзывается: активизмом и просветительством.

Работала на избирательных кампаниях разных уровней, занималась наблюдением и мониторингом выборов, основала свое дискуссионное пространство и была организатором/куратором на множестве образовательных и дебатных школ.

За что, в том числе, меня причислили к лику иноагентов:)

Когда переехала?

После началы войны стало ясно, что Россия впадает в экстаз ресентимента, изоляции, цензуры и дальше будет хуже. Так и получилось.

Рационально я понимала, что с моим статусом мне небезопасно оставаться в стране, поэтому вечером 5 марта 2022 года я уже стояла на вокзале в Тбилиси. Перспективы были туманны, но помню яркое ощущение воздуха свободы внутри и вокруг. Будто в твой изрядно потрепанный баллон снова стал поступать кислород.

Этого хватило, чтобы запустить с единомышленниками Emigration for action и продолжать действовать/говорить в соответствии со своими ценностями.

За что отвечаешь в команде?

В команде я медиа и ивент-менеджерка.

У нас есть медиа-отдел, в котором получилось собрать талантливейших волонтеров: они дизайнят картинки, берут интервью, монтируют видео, редактируют и переводят тексты и тд. Без них наши страницы никогда бы не стали такими красивыми, а главное содержательными. Кстати, подписывайтесь:)

Идеи для ивентов мы либо совместно генерируем с командой, либо принимаем предложения от других. За год мы провели больше ста мероприятий: от антивоенных фестивалей до экскурсий по Грузии. Было разное, но неизменным оставалось чувство, что мы не только даем людям интересную и полезную информацию, но и помогаем с социальной адаптацией и самореализацией. Когда ты в эмиграции, такие точки притяжения сложно переоценить.

Прямая или опосредованная помощь украинцам и украинкам терапевтична, когда в твоих руках не так много инструментов влияния. Кому-то это позволяет управлять чувством вины, кто-то так прорабатывает ответственность, кто-то служит идеалам гуманизма, для кого-то это ощущение сообщества.

И я рада, что мы даем себе и волонтерам возможность не впасть в уныние, а деятельно помогать.

Ханна Арендт в «Банальности зла» предполагает наличие бесчеловечности в каждом – нужны только «благоприятные» обстоятельства. Это так, но есть и обратная сторона: я лично увидела, как чудовищные ситуации провоцируют неиссякаемую человечность и сострадание. Все это есть в людях, которые участвуют в проекте, и я бесконечно ими восторгаюсь.

А еще мне дико повезло с командой основателей. Не помню, чтобы когда-то я испытывала такое удовлетворение от реально горизонтальной совместной работы.

Самое сложное в работе

Самое эмоционально сложное в работе – взаимодействие с украинцами. У меня его не так много, как, например, у волонтеров, которые дежурят на площадке и выдают медикаменты. Но я беру у них интервью, а это всегда очень близкое соприкосновение.

Самым трудоемким был период мобилизации. Люди были фрустрированы, многие впервые оказались за границей, но объединяло их одно: они не хотели убивать и умирать.

Я собрала инициативную группу: мы запустили точку помощи, провели несколько публичных встреч с ответами на вопросы, а также сделали гайд с важной информацией о жизни в стране.

Надеюсь, что кому-то это помогло.

Какие планы?

У нас не получилось предотвратить катастрофу, но мы можем бороться с ее последствиями, чем мы в Emigration for action и пытаемся заниматься.

Наше название напрямую коррелирует с нашими ценностями – эмиграция для действия. Это не история про уехать и абстрагироваться, это про участие и ответственность.

Поэтому в планах сохранить себя, продолжать делать все возможное и не переставать задавать вопрос: «Что будет, когда спящий проснется от стыда?»

17 мая 2023