Смотреть на это было просто невозможно, душа разрывалась

«Очень сложно было, однако мы жили как семья». Биография героини

Я родилась в Санкт-Петербурге в 1971-ом году. Потом оказалась в Грузии, потому что мой отец родом из города Кобулети. Когда мне был годик, моя мама с отцом разошлись, и она вместе со мной уехала в Одессу, так как весь род с маминой стороны был из Украины. Все остальные года мы жили там, а в Грузию ездили только в гости.

Вышла замуж. У нас с мужем родились дети: один сын – моряк, второй – строитель, третий работает в торговой сфере, а четвертый мальчик – Матвейка, он инвалид. Родился нормальным, но при заболевании нужно было делать укол в голову и ему затронули нерв: пошло облысение и вот эти вот все последствия [имеется в виду ДЦП]. Естественно, мы работали, как могли и растили своих детей. Очень сложно было, однако мы жили как семья.

О тяжелом заболевании

Всю жизнь я не сталкивались с серьезными заболеваниями, максимум грипп. Но тут у меня начали выпадать и портиться зубы, потому что я сладкоежка. Я обратилась в платную клинику, якобы с немецкими препаратами, там меня и заразили [гепатитом C].

Я это точно знаю, потому что туда толпа людей пришла [жаловаться], а они уже закрылись. Через некоторое время я начала чувствовать слабость, но не могла понять, с чем это связано.

Потерянная надежда

А потом в нашей жизни случилась еще одна проблема: у нашего старшего сына жена умерла. Девочка, 21 год, остановка сердца, осталось трое внуков. Наша семья любила ее, мы очень трагически перенесли похороны. Сын из-за этого был в плохом состоянии, мы поместили его в психиатрическую больницу, то есть боролись уже за его жизнь. Тут и мне стало плохо: пожелтели глаза и полностью всё лицо. Меня отвезли в больницу и определили гепатит С.

Я была не знакома с этой болезнью и говорю врачу: «выпишите мне лекарства, и я пойду». Врач начала объяснять, насколько сложная эта болезнь. Она сказала, что мне остается три месяца и что уже ничего не поможет. Забрала у меня всю надежду. Муж плакал круглые сутки, старший сын потерял контроль абсолютно: сначала умерла жена, а сейчас еще и потеряет маму.

Выход есть

Я продолжала работать, мне нужно было помогать семье. Я говорила так: «если в жизни суждено, значит так тому и быть». Но потихоньку начала интересоваться, с людьми общаться, они подсказали мне лекарства и дали номер девочки: она приносила таблетки в открытых упаковках, мы ей выплачивали по чуть-чуть. Дай бог ей здоровья.

Мы не ели, не спали – работали. Я очень волновалась, что мой ребенок-инвалид останется один в этой жизни. Для того, чтобы быть рядом с детьми, мы пытались жить честным трудом. И мы жили: тяжело, конечно, но жили.

Война и эвакуация

Мы жили в Чернигове, в собственном доме. Она [война] начиналась от нас. Мы видели, как эти машины ехали, мы видели все. Поэтому мы эвакуировались оттуда за 3-4 дня до начала войны, мы знали, что она будет. Нам никто не верил, дети тоже, но у меня не было выбора, мне нужно было вывезти больного ребенка.

Когда началась война, мы уже были в Польше на карантине: пошел поток людей и смотреть на это было просто невозможно, душа разрывалась. Мы решили поехать в Грузию. Да – это бедная страна, но люди в ней очень добрые, хорошие, отзывчивые. Когда мы приехали сюда, люди помогли нам с вещами, мы с собой ничего не взяли. Дети остались в Украине: один в Чернигове, другой в Одессе, третий во Львове.

«Наверное, самое больное в жизни – это терять своих детей»

Когда мы приехали сюда – оно [состояние] еще хуже стало. Это сейчас я немного успокоилась. Был очень большой страх за детей, я понимала, что в любую минуту могу узнать, что моих детей нет. Когда начали бомбить, один из сыновей был в Киеве, я звонила ему каждые пол часа. Наверное, самое больное в жизни – это терять своих детей.

Я стараюсь контролировать себя, но не всегда получается. Перед мужем и ребенком я стараюсь этого не показывать, но спрятать от самой себя не получается. Прекрасно понимаю, что не верю в то, что увижу их.

«Сейчас такой момент, что я не могу даже приготовить ребенку нормальную пищу или постирать вещи»

Сейчас я пытаюсь восстановить свое здоровье, но на это нет денег. Это не гордость, ну я не знаю, может и гордость, но я люблю сама зарабатывать и приносить пользу своему ребенку и семье. Но сейчас такой момент, что я не могу даже приготовить ребенку нормальную пищу или постирать вещи.

Раньше у меня хорошо функционировала голова, я могла разговаривать по трем телефонам и отвечать еще троим людям и при этом думать свои мысли, а сейчас с этим проблема. Я даже не могу вспомнить правильные названия, не могу назвать вещи своими именами. И беспокойство вот это в животе, не ешь – плохо, ешь – тоже плохо.

Матвейка

Сейчас, также как и в Украине, я пытаюсь выжить ради него [Матвейки]. Я не знаю, на кого я смогу оставить своего ребенка, который в этом мире никому не нужен. У него слабые ручки, когда он делает себе чай, я волнуюсь, что он может их ошпарить. Он умничка, борется, на футбол ходит, пытается спортом заниматься. Но он не может работать и постоянно задает вопрос: «Как мне жить? Мне нужно работать, маме помогать, а у меня руки не слушаются».

И вот мы объясняем ребенку, что при первой возможности, как только мы выздоровеем, мы попытаемся его научить работать, даже таким, какой он есть. Мы сто лет не проживем, а этому ребенку в дальнейшем придется жить и кормить себя. Он должен быть полезен. Вот поэтому мы стараемся выжить.

Пожелание героини

Хотелось бы сказать спасибо всем, кто помогает, кто оказывает помощь таким людям, как мы. И пожелать всем людям на свете, чтоб нигде, никогда не было войны, желаю мира над головой. Чтобы каждая мать, каждый родитель мог воспитывать своих детей, жить ради будущего, но, к сожалению, сегодняшний день нам не дает такой возможности.

Родителям – терпения, здоровья, божьего благословения.

25 октября 2022