Нас убивали и с земли, и с воздуха, и с моря — со всех сторон

*по просьбе героини мы не называем ее имя

Мне двадцать шесть лет. Мы с семьей жили в квартире мамы, на Восточном — это такой район в Мариуполе. Когда началась война, дочке было всего девять месяцев, а сыну пять лет.

Нашу квартиру со всем, что в ней было, разбомбили. И сейчас вся память о доме — это то, что я успела собрать за пять минут перед тем, как выбежать: документы, немного вещей, градусник, немного детских лекарств и игрушек и ключи от квартиры, которой уже нет.

Нас убивали и с земли, и с воздуха, и с моря — со всех сторон. Это ужасное чувство, когда ты понимаешь, что от тебя ничего не зависит. Тебя, твоих детей и родителей могут убить в любую минуту ни за что. Просто потому, что кто-то решил забрать нашу землю себе. Я благодарна Богу за то, что мы остались живы.

У нашей семьи убили родственников — просто мирных людей, убили моего бывшего парня, убили подругу моей мамы.

За то время, пока мы укрывались в Мариуполе, мы почти ничего не ели: не было ни воды, ни еды. Не то, что поесть, даже руки помыть, помыться — не было ничего. Растапливали снег для того, чтобы хоть на что-то хватило. Хлеб мы тогда даже не видели.

Потом нам удалось выбраться к моей бабушке, в село недалеко от Мариуполя. Когда мы к ней приехали, то съели все, что у нее было в запасах. Отмывались, стирались, кушали.

Видели бы вы, как мы ели и нюхали хлеб после Мариуполя! Это было что-то необычное. Бабушка была в шоке.

В конце июня мы приехали в Грузию. Первое время государство предоставляло нам бесплатную гостиницу, сейчас мы уже сами снимаем квартиру. Сыну бесплатно предоставили детский сад. Также еще есть выплаты.

Отношение у местных хорошее, помогают во многом.

Было много разных историй. Например, один мужчина купил небулайзер для нашего сына, потому что тот часто болеет и сильно кашляет, а это очень дорого, и у нас просто нет таких денег. Кто-то нам оплачивал еду, когда мы еще жили в гостинице.

Часто таксисты не берут деньги или берут полстоимости. А поскольку у нас маленький ребенок, то приходится пользоваться часто. Тем более сейчас холодно.

Несмотря на такую помощь и отзывчивость людей, нам здесь очень тяжело. Материально, но и конечно морально. После войны я сейчас, как маленький ребенок, — всего боюсь. Несмотря на то, что я сама мама.

Когда летят самолеты или запускают фейерверки, я до сих пор боюсь этого. Первое время даже мужа будила, кричала: «Что-то летит, что-то летит». Еще иногда случаются панические атаки,  поэтому пришлось обратиться к психологу.

Сейчас во многом становится легче, и уже появилось много знакомых, но родных никто не заменит. Дети понемногу уже привыкли, но все равно, конечно, хотят к бабушке, дедушке.

Вы не представляете, как бы я хотела вернуться назад. Но я понимаю, что в текущей ситуации это не вариант. И хотя у нас там много друзей и родители живут, я не представляю, как это возможно.

Мы жили себе спокойно, никого не трогали, планировали, радовались жизни, а в итоге сколько людей убиты. И вообще то, что происходит — кошмар. Это самое ужасное.

Я, можно сказать, пережила это уже второй раз, только более масштабно. Первый раз у нас был 15-й год. Тогда, можно сказать, это была мини-война. Наш район был обстрелян, много было погибших.

Поэтому сейчас больше начинаешь ценить то, что ты имеешь, ценить жизнь, ценить свою семью, ценить то, что у нас есть и уже меньше планируешь на завтра что-то, потому что все может измениться кардинально.

31 января 2023